ДР смоленцев
-
Juk-v-Smole
- Сообщения: 6528
- Зарегистрирован: 14 окт 2016, 17:06
ДР смоленцев
Помню один гундосый админ дрюня , как-то пожелал нам загнуться. Паскудина.
-
pinkmouse
- смоленец
- Сообщения: 10032
- Зарегистрирован: 14 окт 2016, 11:18
- Откуда: Смоленцк
- Контактная информация:
ДР смоленцев
а юридический прочил 3 года)))
впрочем, формат изменился, канешн.
но. ушли в другое измерение.
..возможно, скоро придётся уйти и в третье.
но это неточно)
впрочем, формат изменился, канешн.
но. ушли в другое измерение.
..возможно, скоро придётся уйти и в третье.
но это неточно)
гордый внук славян, да. и свободу каждый выбирает сам. 
ДР смоленцев
Ну и? По теме будет шо?
-
pinkmouse
- смоленец
- Сообщения: 10032
- Зарегистрирован: 14 окт 2016, 11:18
- Откуда: Смоленцк
- Контактная информация:
ДР смоленцев
хех. тут троём собраться проблема 
а ты говоришь...
а ты говоришь...
гордый внук славян, да. и свободу каждый выбирает сам.
ДР смоленцев
Тогда продолжаю завязку 
ДР смоленцев
Скоро вернётесь в первое. С голубями почту слать будете. 
здравствуйте друззя
здравствуйте друззяДР смоленцев
Обед закончен
ДР смоленцев
Мужчина всё чаще становится кулинаром в домохозяйстве. И мужчинам это – очень нравится. Оказывается, в отличие от многих женщин, для которых работа на кухне часто воспринимается как «угнетение», у мужчин кулинария ассоциируется, наоборот, с раскрепощением. Это показало исследование Мишель Сабо (Университет Йорка, Канада) - Foodwork or foodplay? Men’s domestic cooking, privilege and leisure (Sociology, №4, 2013).
Участниками исследования стали 30 жителей Торонто 26-58 лет; половина из них были выходцами из Европы, половина – азиатского, афрокарибского, латиноамериканского или смешанного происхождения. Большинство мужчин принадлежали к среднему классу. Из 30 мужчин две трети выполняли все или почти все кулинарные обязанности, трое готовили на семью время от времени. На протяжении пяти дней каждый из участников заполнял «пищевой дневник», в котором фиксировалось, что именно, из каких ингредиентов и каким способом готовилось в качестве основных блюд и кто из членов семьи это делал. Затем Сабо провела полуторачасовую беседу с каждым из респондентов. Она также посетила дома тех участников (примерно одна треть), которые позволили посмотреть, как они занимаются кулинарией.
В ходе исследования Сабо опровергла распространённое представление о том, что мужчины, вынужденные заниматься приготовлением пищи регулярно, не воспринимают практики кулинарии как досуг. Мужчины, занимающиеся кулинарией исключительно по выходным дням или по специальным поводам, скорее всего будут наслаждаться этим процессом, однако неверно, что мужчины, которые готовят чаще, не получают от этого удовольствие. Выяснилось, что мужчины, занятые на кухне ежедневно и ограниченные в выборе того, как часто и что именно готовить, тем не менее связывали с кулинарией меньше отрицательных ассоциаций, чем находящиеся в таком же положении женщины.
Сабо также обнаружила, что ВСЕ исследованные мужчины сознательно или неосознанно манипулировали условиями приготовления еды с целью максимального приближения этого процесса к досуговым практикам. Она выделила три основных способа конструирования кулинарии как досуга. 1)Участники опроса стремились избежать рутины путём создания вкусового и звукового досугового пространства: более половины респондентов слушали записи любимых исполнителей, пока готовили, сопровождали этот процесс бокалом вина или кружкой пива, что способствовало размыванию границы между сферами домашнего труда и досуга. 2)Для создания досуговой атмосферы респонденты прибегали к объединению домашней и социальной сфер, включая в свои кулинарные практики друзей и родных. 3)Многие участники маркировали кулинарию как досуг, позволив себе «активное замедление» во время приготовления пищи, чтобы насладиться всеми чувственными аспектами этого процесса.
Приготовление еды может ощущаться и как «угнетение» − выходцами из бедных или дискриминируемых расовых групп. Респондентам – представителям среднего класса, рождённым или выросшим в Северной Америке, было легче получить удовольствие от пребывания на кухне, поскольку в большинстве своём они не сталкивались с практикой угнетения, которая характерна для оплачиваемой и неоплачиваемой домашней работы женщин из низших слоёв или стран третьего мира.
К примеру, Джордж, респондент греческого происхождения, сопоставил любовь собственной семьи к еде со взглядом на кулинарию своей партнёрши англо-канадки Эллен, которая рассматривала приготовление пищи как «то, что вы вынуждены делать, чтобы просто остаться в живых». Унаследованный ею от родителей утилитарный подход к еде был обусловлен не столько культурой, сколько спецификой гендерных отношений. В семье Эллен, как заметил Джордж, «еда являлась тем, что было связано с напряжённостью и гневом. Её родители работали в одном и том же месте, и мама Эллен была такой же уставшей, как и папа Эллен, но именно ей нужно было готовить еду». Таким образом, в сознании партнёрши Джорджа кулинария была тесно связана с гендерным неравенством».
(Социальные и гуманитарные науки. Сер. 11, Социология: Реферативный журнал, 2015)
Участниками исследования стали 30 жителей Торонто 26-58 лет; половина из них были выходцами из Европы, половина – азиатского, афрокарибского, латиноамериканского или смешанного происхождения. Большинство мужчин принадлежали к среднему классу. Из 30 мужчин две трети выполняли все или почти все кулинарные обязанности, трое готовили на семью время от времени. На протяжении пяти дней каждый из участников заполнял «пищевой дневник», в котором фиксировалось, что именно, из каких ингредиентов и каким способом готовилось в качестве основных блюд и кто из членов семьи это делал. Затем Сабо провела полуторачасовую беседу с каждым из респондентов. Она также посетила дома тех участников (примерно одна треть), которые позволили посмотреть, как они занимаются кулинарией.
В ходе исследования Сабо опровергла распространённое представление о том, что мужчины, вынужденные заниматься приготовлением пищи регулярно, не воспринимают практики кулинарии как досуг. Мужчины, занимающиеся кулинарией исключительно по выходным дням или по специальным поводам, скорее всего будут наслаждаться этим процессом, однако неверно, что мужчины, которые готовят чаще, не получают от этого удовольствие. Выяснилось, что мужчины, занятые на кухне ежедневно и ограниченные в выборе того, как часто и что именно готовить, тем не менее связывали с кулинарией меньше отрицательных ассоциаций, чем находящиеся в таком же положении женщины.
Сабо также обнаружила, что ВСЕ исследованные мужчины сознательно или неосознанно манипулировали условиями приготовления еды с целью максимального приближения этого процесса к досуговым практикам. Она выделила три основных способа конструирования кулинарии как досуга. 1)Участники опроса стремились избежать рутины путём создания вкусового и звукового досугового пространства: более половины респондентов слушали записи любимых исполнителей, пока готовили, сопровождали этот процесс бокалом вина или кружкой пива, что способствовало размыванию границы между сферами домашнего труда и досуга. 2)Для создания досуговой атмосферы респонденты прибегали к объединению домашней и социальной сфер, включая в свои кулинарные практики друзей и родных. 3)Многие участники маркировали кулинарию как досуг, позволив себе «активное замедление» во время приготовления пищи, чтобы насладиться всеми чувственными аспектами этого процесса.
Приготовление еды может ощущаться и как «угнетение» − выходцами из бедных или дискриминируемых расовых групп. Респондентам – представителям среднего класса, рождённым или выросшим в Северной Америке, было легче получить удовольствие от пребывания на кухне, поскольку в большинстве своём они не сталкивались с практикой угнетения, которая характерна для оплачиваемой и неоплачиваемой домашней работы женщин из низших слоёв или стран третьего мира.
К примеру, Джордж, респондент греческого происхождения, сопоставил любовь собственной семьи к еде со взглядом на кулинарию своей партнёрши англо-канадки Эллен, которая рассматривала приготовление пищи как «то, что вы вынуждены делать, чтобы просто остаться в живых». Унаследованный ею от родителей утилитарный подход к еде был обусловлен не столько культурой, сколько спецификой гендерных отношений. В семье Эллен, как заметил Джордж, «еда являлась тем, что было связано с напряжённостью и гневом. Её родители работали в одном и том же месте, и мама Эллен была такой же уставшей, как и папа Эллен, но именно ей нужно было готовить еду». Таким образом, в сознании партнёрши Джорджа кулинария была тесно связана с гендерным неравенством».
(Социальные и гуманитарные науки. Сер. 11, Социология: Реферативный журнал, 2015)
